Артем Рондарев. Журнал «Playboy», 2005.

Адриано Челентано следовало бы, наконец, дать Народного Артиста - чтобы прекратить поток одних и тех же анекдотов про любовь к нему русского народа, рассказываемых с хмурым и уже, кажется, ожесточённым упорством отечественными рецензентами по выходе каждой новой его пластинки.

НЕ СПИНОЗА

Сказать что-либо новое про Челентано - сама по себе задача из разряда высшей математики. Челентано никому не устраивал лёгкой жизни, и уж менее всего - журналистам, которых по большей части не переваривает; справедливости ради отметим - есть за что. Впрочем, кто сказал, что должно быть легко? Должно быть трудно. Вот примерно так: вообразите себе человека, не запланированного и не желанного при рождении, по общему мнению родственников - лишённого слуха, наделённого с детства слабыми лёгкими, так что даже подпевать в семье своей музыкальной ему удавалось плохо, в школе названного тупицей, имеющего лишь склонность к какому-то не слишком обременительному ручному труду и к тому же обладающего внешностью натурального гиббона. Вообразили? Теперь представьте себе, кем сделается этот человек? В лучшем случае - каким-нибудь скромным работягой с опущенным на всякий случай лицом, чтобы народ не пугать. Часовщиком, например.

Что ж, есть такой часовщик. Проживает на приличном удалении от ближайшего крупного города, коим является Милан. По воскресеньям скандалит с приходским священником, указывая ему на неудачные речевые обороты в его проповеди. Сорок с лишнем лет женат на одной женщине. Починяет часы, мало ест, много гуляет. Фамилия Челентано. Согласно прошлогоднему опросу журнала «7 Дней», занял первое место среди российского среднего класса в позиции «Купил бы билет на его концерт».

Это надо четко понимать: Челентнао - не певец для эстетов. Челентано - не актёр для эстетов. Челентано - не мужчина мечты девушки-интеллектуалки - если она, конечно, не дура и потому не строит из себя эстетку. Челентано был, есть и, надеемся, пребудет воплощением абсолютно приземлённого идеала мужчины-мачо, того самого, который, согласно известной поговорке, должен быть чуть лучше обезьяны. А что делать? Когда мир наряжается в одежды непонятной половой принадлежности, а идеалом для эстетов является расчленёнка и четырёхчасовое махание катанами с моралью на прицепе, должен кто-то противостоять предсказанному вырождению культуры, какой ее понимали в более принципиальные времена, в цивилизацию. Должна быть публичная фигура, при одном взгляде на которую ясно, что такое и в лоб, если надо, закатит, и вспашет, и споет, и спляшет, а вот цитировать классиков не будет, ибо не обучен. Нужен земной человек.

Забавно при этом, что любимый режиссёр у Челентано - Тарантино. Вероятно, подобно своему герою из «Укрощения строптивого», Челенатно все эти махания катаной воспринимает на полном серьёзе. Ибо Челентано, при всем его умении смешить так, что живот надрываешь (эту картину рисует в интервью его жена, как и подобает доброй жене), - человек предельно серьёзный. Серьёзный, упрямый и сентиментальный, как и всякий искренне и глубоко верующий человек. Другой, несерьёзный и безвольный, просто не выжил бы тогда, когда даже родная мать уверяла, что лишний он на этом свете.

Он был наивным устроителем провокаций, часть из коих задокументирована, часть же, похоже, выдумана им самим.

Кстати, эту животворящую простоту тугого на ухо и тупоумного гения лучше всех понял другой гений: Феллини в «Сладкой жизни» явил своему герою - растерянному интеллектуалу буквально на полминуты обормота с гитарой, каковым тогда и был Челентано, промелькнувшего и бывшего изгнанным из кадра, как символ той жизни, что не мог постичь персонаж Мастроянни и только смотрел на нее полным тоски глазами.

НЕ ЖИЛЕЦ

С эстрады, собственно, все и началось. Адриано Челентано родился 6 января 1938 года от сорокадвухлетней матери, и мать сказала, что он - ребенок старых родителей и оттого должен умереть.

КРОМЕ ТОГО

Крестьянское воспитание матери Челентано создавало массу проблем молодой семье. Перво-наперво мать совершенно не желала понимать, почему это молодым надо жить не с нею, а отдельно, и чете Челентано пришлось провести некоторое время под одной с нею крышей. Пребывание это было весьма хлопотным: верная своей трудовой привычке просыпаться ни свет ни заря, мать врывалась в комнату к молодожёнам с заботливым восклицанием «Молока не хотите?» На вопрос Челентано, нельзя ли ей было постучаться, достойная женщина вопрошала с искренним удивлением: «Зачем?» Удивительно, что при этой логике она за всю свою жизнь родила только пятерых детей.

Родители были не только стары - они были ещё и бедны: апулийские крестьяне, подавшиеся в годы мировой депрессии в город на заработки, жили в Милане на улице имени композитора Кристофа Виллибальда Глюка - и, возможно, только такое великое музыкальное имя удерживает ныне итальянцев от того, чтобы переделать ее в улицу Челентано; ведь Челентано не просто был выходцем оттуда, он ещё написал гимн улице, ту самую Il Ragazzo della via Gluck, что ныне считается самой перепеваемой неанглийской песней в мире.

Мать была портнихой, отец перебивался случайными заработками. В возрасте шести лет Адриано, отличавшийся слабым здоровьем, так печально посмотрел на мать, что она впервые не разрешила ему идти в школу; в этот же день школу разнесло бомбой. Жизнь, слепив из Челентано из того, что было, все же берегла его, не дав умереть ему ни во время появления на свет, ни во время учения, ни свихнуться от непосильной умственной нагрузки, выпихнув его из школы сразу после пятого класса, ибо отец умер и в семье совсем стало не хватать денег.

Дальше следует феерический набор профессий, словно перечисление из какого-нибудь неореалистического фильма: токарь, механик гидравлики, электрик, точильщик и, наконец, часовых дел мастер. На дворе стояли 50-е; в мире кумиром был Элвис Пресли, и лицо его смотрело в любой переулок из каждой витрины. Итальянские парни играли на гитарах Джерри Ли Льюиса. Челентано подумал, что это не плохой способ заработать денег для всей семьи.

В 1950 году он в качестве местной знаменитости уже поет кое-какие свои песенки. Спустя семь лет на Первом всеитальянском конкурсе рок-н-ролла, проходившем в миланском Дворце спорта, Челентано, в отличие от прочих рагаццев, вырулил к микрофонной стойке с собственной группой Rock Boys - единственный на том мероприятии, кто догадался обзавестись группой, - и не со спетой на дурном английском «That's All Right Mama», а с собственным сочинением - про любовь, как нетрудно было догадаться. Эта смелость, ровно как и ужимки молодого певца, столь потрясли жюри, что Челентано присудили первое место, так что он имел теперь право на все времена именоваться первым рок-н-ролльщиком страны.

Ещё через два года песня про поцелуи на конкурсе в Анконе заняла первые три места (трудно понять как сие возможно, так что придётся принимать как данность).

Челентано был, есть и пребудет воплощением идеала мачо, который, согласно поговорке, должен быть чуть лучше обезьяны.

Челентано, которому, несмотря на все регалии, до сих пор не платили денег, наконец-то заплатили их. Спустя два года на фестивале в Сан-Ремо Челентано получил вторую премию - опять за поцелуи. Легенда гласит, что он бы схватил и первую, но имел неосторожность всю песню пропеть, стоя к жюри спиной - ему так казалось оригинальнее. Жюри оригинальности не нашло и вломилось в амбицию. Челентано был наивным устроителем провокаций, часть из коих задокументирована, часть же, похоже, выдумана им самим: говорят, он танцевал в белом костюме вальс на проезжей части, уверяя полицейских, что репетирует сцену из будущего своего фильма; уверяют также, что на фокус этот, расписанный в газетах, клюнули толпы народу и кинулись смотреть кино, а точнее — искать в нем эту чертову сцену, где какой-то идиот танцует вальс на проезжей части; кажется, они были обмануты. Итальянцев нетрудно обмануть.

КРОМЕ ТОГО

Жена Челентано Клаудиа весьма охотно принимала участие в устроении паблисити мужу. Один из их трюков заключался в следующем: Челентано надевал свой лучший костюм, шел к железнодорожным путям и клал голову на рельс. Жена громогласно билась рядом в истерике, привлекая толпу, а за ней — и шустрых итальянских папарацци. Челентано то клял жену, то каялся перед нею, однако продолжал лежать, покуда неподалёку не появлялся поезд. Тогда только он неохотно вставал и с рыданиями бросался на шею жене, то ли прощая ее, то ли прося у нее прощения.

НЕ ОДИНОЧКА

В 1961 году Адриано Челентано организовал фирму с угрожающим названием «Клан Челентано» или же просто «Клан». Наивное нахальство итальянского выскочки обернулось удивительно удачным вложением: ныне «Клан» — процветающая корпорация, имеющая в своём составе звукозаписывающее подразделение, издательство, концертное агентство и студию видеозаписи; работают в ней сплошь родственники, свояки и друзья Челентано: сказано же — «клан». Спустя же три года Челентано женился — первый и единственный раз. Девушку звали Клаудиа Морони, в кинодевичестве — Мори, и она играла главную женскую роль в фильме с подходящим названием «Странный тип»; на роль же странного типа был приглашён жуткого вида хмырь, одетый так, словно его долго валяли в канаве. Если верить «жёлтым» изданиям, пересказывавшим эту историю энное количество раз, семнадцатилетняя красавица сеньорита Мори на крокодила не обратила никакого внимания, но через некоторое время стала поглядывать на него с симпатией, да так загляделась, что наступила на какой-то кабель и тем вызвала замыкание, от чего лопнул софит и осколки его попали Челентано на лицо. Короче, дева вытерла платком кровь с лица героя и поняла, что она навеки его.

На деле все, похоже, обстояло если и не менее сентиментально, то по меньшей мере более правдоподобно: к моменту съёмки Челентано и Мори были уже год как знакомы и шептали в телефонную трубку друг другу ласковые слова. Неоспоримым является тот факт, что таинство брака во избежание шумихи было проведено в церкви в три часа ночи: свидетели откровенно спали стоя, а Челентано, святее Папы римского, с бешенством разглядывал мини-юбку невесты; невеста — тоже во избежание шумихи — заказала платье по телефону и получила то, что получила. Анекдот в том, что неприлично выглядящая невеста была уже беременна. Челентано и тут остался верен своему крестьянскому мировоззрению. Одно дело — спать вместе, другое же — стоять в храме Божьем с полуголой задницей.

Отношения Челентано c окружающей средой тоже складывались по весьма прихотливому алгоритму. В 1970 году, когда всю Италию охватила забастовка, он спел песню с названием «Кто не работает, тот не занимается любовью». Бастующие рабочие сочли, что их кумир насмехается над ними, и тотчас, с чисто итальянской импульсивностью, прокляли его, обозвав «прихвостнем» и «фашистом». Челентано радовался шумихе как ребёнок, чему свидетельством диалог его с племянником, у которого Адриано спросил, что значат слова «реакционный» и «фашист». Племянник прочёл ему лекцию о положении трудящихся в стране. Челентано, выслушав его, задумчиво сказал: «Ну нет, на реакционера я не согласен». Позже он объяснял, что вся коллизия между правительством и пролетариатом казалась ему надуманной, и он своей песней попытался снизить ее пафос—вытащить ей из задницы пробку, как говаривал один литературный персонаж, тоже итальянец.

Челентано был явлен миру, чтобы сделать его чуть менее напыщенным и заставить поглядеть на себя хотя бы с долей юмора.

НЕПРОЩЕННЫЙ

Собственно, тут мы и подходим к самому главному: Челентано был явлен этому миру, чтобы вытащить ему из задницы пробку, сделать его чуть менее напыщенным и заставить поглядеть на себя хотя бы с долей юмора — того грубого крестьянского юмора, что очищает лучше всех филологических анекдотов. Челентано снимался в идиотских фильмах типа помянутого уже «Укрощения строптивого», и фильмы эти делались международными хитами. Он делал телевизионные шоу, вконец испортившие его отношения с государственным телевизионным каналом RAI: на одном из шоу он отвешивал грубые шутки, другое просто не состоялось, потому что должно было называться ни много ни мало «125 миллионов всякой х..ни» (по аналогии со звёздной песней Челентано «125 миллионов поцелуев») (Прим. Ч.ру: Тут стоит заметить, что такой песни у Челентано нет, есть песня «24000 поцелуев»); третья идея была зарублена на корню, потому что Челентано предложил RAI грандиозную идею: он - де будет прерывать вещаемые ею передачи в тех местах, где ему захочется. Выставляя напоказ пошлость телевидения, Челентано не просто дурил — у него была своя программа все по тому же выниманию из задницы мира пробки.

А в свободное от мира время... «Если бы я не стал музыкантом и актёром, то, скорее всего, был бы часовым мастером. Этому ремеслу меня еще в детстве обучил дядя. Я и сейчас могу запросто починить любой механизм и иногда с удовольствием делаю это по вечерам у себя дома под Миланом. Часы — мое любимое хобби. Они фиксируют мгновения твоей жизни».

Так рассуждает человек, который не должен был родиться на свет и который заставил этот свет немного снизить планку своей серьезности и чуть больше поверить в себя. Весёлый серьёзный человек. Здравый итальянец, знающий цену смеху, серьёзности и ещё что-то сверх того — что-то, что позволяет ему петь сентиментальные песни, от которых щемит сердце. Мудрый итальянец. Звучит почти оксюмороном. Особенно если поглядеть на его физиономию.

КРОМЕ ТОГО

Молодой Челентано, будучи еще местной миланской знаменитостью, попал однажды в больницу — как и положено будущей звезде, с типовым для всех работников шоу-бизнеса диагнозом «нервное истощение». Каждый день, гладя в окно на улицу, он видел у подъезда больницы толпу народа; но вот толпа редела, и скоро от неё не осталось и человека. Удивленный Челентано спросил у врача разъяснения такому странному поведению миланского населения. Тот ответил: «Ну и сделали вы нам рекламу, молодой человек. В одной газете пропечатали, что в нашей больнице умер Адриано Челентано. Так нам в первый день после появления заметки чуть двери не повыносили». Так Челентано узнал справедливость поговорки «отрицательная реклама — все равно реклама».

Материал предоставила Марина Полонская.